Последний солдат президента - Страница 44

Спустя полчаса в тоннеле раздались голоса, и из-за поворота показались возвращающиеся бойцы. В количестве трех единиц. Шли быстро, повесив оружие на плечи, держа фонари в опущенных руках.

Владислав дождался, пока группа приблизилась к нему на расстояние десятка метров, высунул в коридор ствол «мини-узи» и нажал на спусковой крючок, сделав кистью вращательное движение.

Израильский пистолет-пулемет задрожал и за две секунды выплюнул все тридцать две пули. Скорострельность у «узи» огромная, больше девятисот выстрелов в минуту, и шансов уцелеть в нешироком коридорчике не было ни у кого.

Девятимиллиметровые пули отшвырнули террористов на пару метров назад. С глухим треском лопнуло стекло фонаря, несколько пуль с визгом прошли вдоль железных труб, задребезжала покатившаяся по бетонному полу каска.

Двое боевиков свалились сразу. Оставшийся, у которого свинец снес всю правую сторону лица, постоял несколько секунд неподвижно и медленно, как в замедленной съемке, рухнул ничком.

Вылетевшие веером гильзы забарабанили по полу.

Рокотов одним прыжком пересек тоннель, подтянулся на руках, забросил тело на узкий бетонный козырек, образованный потолочными балками в самом начале бокового коридора, перезарядил оружие и застыл.

Он решил остаться в непосредственной близости от места боя, чтобы из переговоров террористов получить какую-нибудь дополнительную информацию.

В надежности своего убежища он бил уверен. Балка представляла собой железобетонную конструкцию в виде перевернутой буквы "Т" с массивным тридцатисантиметровым поребриком. К. том:, же в стене имелось круглое отверстие, выходящее в отделенное от тоннеля стеной помещение. Так что у Влада в любом случае был путь к отступлению.

***

– …Со своей стороны я аккуратненько вдвину серию с продолжением. – Женечка Гильбович манерно приподнял бровки, – читатель это любит. Назову как-нибудь посочнее. К примеру, «На рубеже» или «На самом краю»…

Едва умещающаяся в кресле координатор питерского отделения «Союза Правых Сил» Ольга Курносикова резко кивнула. От этого движения заколыхался не только ее двойной подбородок, но и затряслись мощные жировые складки на боках, Почему-то российские и иные славянские псевдодемократки существовали в двух крайних физических ипостасях – либо жирные, как перекормленные свиньи, либо высохшие до состояния тощей воблы. Средней или хотя бы приближенной к нормальной комплекции не было ни у кого. Одни толстухи вперемешку с костлявыми «суповыми наборами» вроде профессиональной вдовы мадам Гоннор.

– Мало времени остается, – проквакала Курносикова.

– Я еще денег не получил, – напомнил корыстолюбивый «Железный Гомо-сек». – Будут деньги – будут и материалы.

Правая координаторша засопела.

– Получишь ты свои деньги… И приготовься к думской кампании. На фоне чеченского кризиса мы должны выступить крайне успешно. Не зря Егор Тимурыч подтянул Адамыча.

– Я не буду о нем писать, – сухо сказал Гильбович, – не забывай, что у меня имидж патриотически настроенного журналиста. А Адамыч не скрывает своей любви к чеченам.

– Ну и не надо! – надулась Курносикова. – Руслан напишет. Он за интервью с Адамычем деньги и получит…

Гильбович минуту подумал. Пеньков опять перехватывал у него из-под носа выгодный заказ. Но Женечка не представлял себе, как можно поместить откровения Адамыча на страницы патриотической прессы. За интервью с главным «правозащитником» независимой Ичкерии ему скорее всего настучали бы по морде. И в номер статья так и так нс попала бы.

– Пускай… Пеньков – он и в Африке Пеньков, – решился Железный Гомо-сек, – его все равно мало кто слушает. Как Галина сдохла, так он свои возможности растерял. Только деньги зря потратите.

– Но насчет твоих материалов мы договорились?

– Я же сказал – меня волнуют наличные.

– Будут тебе наличные, не беспокойся. Анатолий Борисыч уже выделил. Со дня на день в Питер придут.

– Мне еще людей кормить, – Гильбович обвел взглядом обшарпанные стены комнатки, которую приспособил под свои офис.

– Много?

– Трое помощников плюс разовые поручения…

Год назад «великий экономист» Женечка зарегистрировал общественную организацию с громким названием «Центр Стратегического Прогноза» и собрал под свое крыло кучку косивших под «продвинутую интеллигенцию» недоумков. Недоумки раз в месяц выдавали на-гора дикие по содержанию и страшные с точки зрения грамматики общеполитические статьи, которые Гильбович рассовывал по различным малобюджетным изданиям. Прибыль, естественно, шла в карман основателю «ЦСП».

Еще у Железного Гомосека была идея подмять под себя рынок внутригородской информации, но эти позиции плотно занял некий Константин Андреев со своим «Агентством репортерских исследований» и Гильбовичу пришлось временно отступить. Андреев имел связи в городской администрации, якшался со всеми мало-мальски известными людьми и сдаваться без боя не собирался.

Женечка отложил дележ местного информационного рынка на потом.

– Переходите под нас, – предложила Курносикова, – дадим помещение, положим оклады.

– А после выборов в Думу что? Не, я лучше независимым буду… Вдруг пятипроцентный барьер не перейдете.

– Перейдем, – безапелляционно заявила толстуха, – такие бабки вложены… Вот увидишь. Кстати, ты в Минск не собираешься в ближайшее время?

– Не…

– Жалко. А то нам репортажики оттуда понадобились.

– А че туда ехать? – не понял Гильбович. – Давай тему, сделаем.

– Надо что-нибудь нестандартное, – протянула координаторша СПС. – Разговоры про режим или про КГБ уже поднадоели.